Разрывы мин, снарядов, дождь свинцовый

К земле клонили всех бойцов подряд

Шагал по полю, собранный, суровый

Войною завороженный солдат

В распахнутом тулупе, вдохновленный

Как сказочный, былинный богатырь

Заботливый, душевный, откровенный

И волевой в атаке командир

Бывалым, повидавшим все солдатам,

С улыбкой, между прочим, говорил:

Да не родился «Фриц» еще ребята,

Который бы Афонина убил!

И говорил не ради показухи,

Ибо умел  в бою с собою совладать

И чарку поделить и пополам краюху,

И утешение вдове бойца послать!

К солдатским просалённым гимнастеркам

Крепил медали, боевые ордена

Не раз секли по сердцу болью горькой,

В бою друзей, не вставших, имена!

Разрывы мин, снарядов, дождь свинцовый

К земле клонили всех бойцов подряд

Шагает до сих пор  по полю,

Войною завороженный солдат.

Ким Добкин 

1976 г. Черновцы

За битого - не битых двух дают.

Не удивить бывалого солдата

Какой-то побасенкой о войне.

Однако  расскажу  я вам ребята

О том, что не увидишь и во сне.

Полк отдохнув, спешил сменить соседа

В окопах, справа на передовой.

Наш командир разведки, непоседа

Торопит на участок боевой.

Заданье - разыскать подходы,

На карты обстановку нанести.

Чтоб под покровом тьмы и непогоды,

На место батальоны провести.

Заданье выполнив к намеченному сроку

Взвод возвращался вечером домой.

Но повстречал Полтавскую «солоху»

И не одну - а с целую гурьбой.

Девчата знатно молодцев встречали,

И зашумел застольный пир горой.

Но чтобы карты вовремя попали,

Один был должен в штаб нестись стрелой.

Не сразу выбор пал в разгар веселья

Но командиру кто-то подсказал:

Пусть салажонок топает, в похмелье

Не для него «солохин карнавал»

Бойца позвал старшой во двор из хаты.

А тот «пузыриться», его забрало зло

До слуха долетел конец цитаты

И получил он «по двадцатое число!»

Рванул салага спринтером бывалым

И карты в срок  командованью сдал

Начтштаба спрашивает: Что случилось малый?

Никак ты в рукопашной побывал?

Что отвечал он - до сих пор сокрыто.

Дорогой трудной выбившись из сил,

Вид у него был мятый и сердитый

Сам за себя о прошлом говорил.

Разведчики, храня секреты свято,

Взглянули на салагу, стонут, ржут!

Друг не горюй, за битого солдата

Как говорят, не битых двух дают!

Не удивишь бывалого солдата

Рассказом о войне, да есть ли в этом прок?

Строптивым в назидание внучатам

Я повествую мной полученный урок!

Ким  Добкин  1975 г.

 Ростов-на-Дону

Курская дуга

Помнишь ты, как от гнева стонала земля,

Как коробило сталь броневую в огне?

Отчий дом под ветлой в горсте пепла, угля

И друзей, что остались на Курской Дуге?

Счет атакам потерян, а танки ползут

И последняя сжата граната в руке!

Белгородские пашни - кровавый редут,

Отстояли, не сдали на Курской дуге!

Опаленные глотки просили воды,

Пот и соль на спине и слеза на щеке,

И осколков на теле слепые следы,

Прочертила война там, на Курской Дуге!

Нас крошили, утюжили «тигры» врага,

Жгли огнём и свинцом, и топили в реке,

Без горячей еды и тепла очага,

Мы, не дрогнув, стояли на Курской дуге!

В нашей памяти дни фронтовые свежи,

Обветшалый блиндаж где-то невдалеке,

Мы пришли в свою юность на рубежи,

Поклониться недрогнувшей Курской Дуге!

Ким Добкин

1978 июль Кочетовка-Прохоровка

                         СТАРШИНСКАЯ НАУКА  

      Старшине Саблину Александру Ивановичу

Получил взвод в пополненье

Низкорослого бойца!

Он с гвардейцами в сравненье

Мог сойти и за мальца!

Щупловатый, чернобровый,

Весь из кожи и из жил

Он сначала, как  бедовый

Сам себя не находил...

Первым встретил кто солдата?

Как известно, старшина!

Он стоял молодцевато

Возле карой, у гумна!

Карнаухая кобыла,

Выручавшая не раз,

На себе перевозила

Водку, хлеб, боеприпас!

Была главною подмогой

И любимцем старшины!

Подозвал бойца он строго:

Из какой, мол, стороны?

Воевал ли? Чей ты родом?

И в каких войсках служил?

И повел, представил взводу.

Кашей пшенной накормил...

Выдал брюки, гимнастерку,

Сапоги и маскхалат.

В дополнение - махорку,

Зверь! Моршанский самосад!

Развернул брезент зеленый,

Обернулся  не спеша,

Вынул будто клад миллионный

Вороненый "П.П.Ш.а", -

И примолвил очень тихо:

«Из задания солдат,

Не вернулся! Дрался лихо!

Это друга автомат!

Ты, браток, еще салага,

Молодой еще боец!

На задание ватагой

Не пойдешь. Считай конец!

На разведку ходят в паре

Или группой боевой!»

Он травы подбросил карой,

Сказ продолжил деловой:

«Когда выйдешь на заданье,

В поиск, в ночь, за «языком»

Напрягись! Будь весь в вниманье,

С обстановкой будь знаком!

Поддержи огнем, коль надо

Друга в самый нужный раз!

И замри, когда в засаде,

Не спускай с фашистов глаз!

Не давай простора страху,

Не кажи вражине зад!

Разорви свою рубаху

Рану перекрой ей, брат!

Коли твой товарищ  ранен,

Из беды его спасай!

На смертельной будешь грани –

Человеком умирай!

А когда придешь усталый,

Доберешься, друг, к жилью,

Накормлю тебя я, малый,

Стопку полную налью!»

И напутствовал лукаво:

«Не держись в бою помеж,

Примеряй семь раз в начале,

А потом - руби иль режь!»

Он подал солдату руку,

Вправил пряжку на ремне.

Ту солдатскую науку

Не забудешь и во сне!

Будешь помнить полк и роту,

Не забудешь дни войны

И отцовскую заботу

 Фронтового старшины!

 октябрь 1943 г.

Листопад

В небольшом городке бушевал листопад,

Осень властно на землю вступала.

Собирался на встречу солдат в Волгоград

"Фронтовая семья" ожидала...

Запоздалый автобус не смог всех вместить,

В толчее старика затолкали,

Молодые успели места захватить,

А его вроде не замечали...

Он стоял молчаливо, прижатый к дверям,

В окруженье компании тёртой,

Было тесно медалям и орденам

На его гимнастерки потёртой

На разбитой дороге автобус трясло,

Веселились  без меры ребята,

До холодного сердца дойти не могло,

Усадить пожилого солдата!

На крутом повороте, сползая на пол,

Ухватившись за сердце рукою,

Не промолвив ни звука, из жизни ушёл

Разрешив спор с бесчестью людскою !

Пожилая вдова, наклонилась над ним,

Её душу жгла боль и обида,

Извлекла из помятых карманов штанин,

Краснокожий мандат инвалида!

В суете пассажирской, под звук плееров,

Не приемлющих старость и горесть

У модельных девиц и здоровых "качков",

Не нашлась среди мускулов совесть!

В небольшом городке бушевал листопад,

Златым цветом покрыв Человека!

Как в бою, рухнул наземь бывалый солдат-

Не снесло сердце чёрствости века !

февраль 1993 г

Стою у вечного огня

Картошенко Николаю Михайловичу

С глубокой скорбью по ребятам,

В душе их имена храня,

Я думой горькою объятый,

Стою у Вечного Огня!

И пред глазами сорок первый,

Внезапно прерванный войной,

Врагу навстречу шли резервы,

На Запад, часто сразу в бой!

Юнцами в первый бой шагнули,

Ещё невест не повстречав,

За жизнь отчизны шли под пули,

Всю радость жизни не познав!

В те годы грозных испытаний

Друзья мои за честь земли,

За отчий дом, родных страданья

На поле битвы полегли...

Те рубежи покрыли травы,

Зарубцевался старый шрам,

А я гляжу в огонь той славы

И вижу вновь однополчан!

май 1992 г.

Поровну - только смерть

Старшему сержанту Сатарову

Былые бои опять встают

Призраком из облаков...

От роты в живых осталось в строю

Тридцать усталых  штыков!

На обескровленный, но живой

На ротный рубеж идёт,

Сметая лавиною огневой,

Вражеских танков взвод!

И ощетинился батальон,

Прижатый врагом к реке...

Стал спасеньем последний патрон

И связка гранат в руке!

Сатаров в окопе хранил запас

Гранат, что сумел сберечь,

Он их приготовил в последний час,

Чтоб танки фашистские сжечь!

Первой гранатой ударил в лоб,

Башню заклинил другой, но танк

Утюжил рваный окоп,

Гусеницами по передовой .

Танки рвали рубеж до дна!

Сизая пыль да дым!

Граната одна и жизнь одна

И как остаться живым ?

Рванулся под танк лихой сержант,

Гранаты прижав к груди,

И разорвал себя, как снаряд,

Но танку не дал пройти!

Подвиг этот, будет в памяти жить

И в наших сердцах гореть!

 тех, кто с врагом был готов разделить,

Поровну только смерть!

декабрь 1943 г.